14 Второе горе прошло; вот, идет скоро третье горе.
15 И седьмой Ангел вострубил, и раздались на небе громкие голоса, говорящие: царство мира соделалось [царством] Господа нашего и Христа Его, и будет царствовать во веки веков.
(Откр.11:14,15)
Как только прозвучал звук седьмой трубы, на небе прозвучали громкие голоса. Что я вижу? Представьте себе людей, которые любят вместе смотреть какие-то спортивные состязания. И вот они сидят перед телевизором или компьютером и следят за происходящим на экране. Они хором расстраиваются пропущенным мячам. Но и все хором прыгают от радости и целуют друг друга, когда видят, как мяч, если речь о футболе, залетает в ворота противника.
Или во время революционных действий, когда над зданием появляется нужное знамя, весь народ кричит от радости. Причем, еще ничего не закончилось. Еще не было каких-то заседаний, решений. Пока еще ничего не было. На спортивном поле еще не прозвучал вердикт, еще не появилось сообщение о счете. А народ уже празднует. Все понимают, что дальше уже формальность. Хотя, конечно, может быть и иной результат. Например, судья может объявить, что гол не засчитан по каким-то причинам. А вывешенное знамя может запросто потерять свое положение. Но, согласитесь, есть некоторые моменты, которые, как нам хочется верить, являются признаками точки невозврата.
Итак, как мне кажется, происходит нечто подобное на небе. Еще никто ничего «официально» не объявил, но на небе уже прыгают от радости и целуют друг друга в макушку. И знаком для этих прыжков была, как видим, последняя труба. То есть, весь небесный народ ждал звука этой трубы как ждут объявления о капитуляции от врага. Как решающего гола, как какого-то знака, что все закончилось и никогда не повторится.
И мы видим, что даже те самые двадцать четыре старца, что сидят пред престолом, пали в восторге перед Богом.
16 И двадцать четыре старца, сидящие пред Богом на престолах своих, пали на лица свои и поклонились Богу,
17 говоря: благодарим Тебя, Господи Боже Вседержитель, Который еси и был и грядешь, что ты приял силу Твою великую и воцарился.
18 И рассвирепели язычники; и пришел гнев Твой и время судить мертвых и дать возмездие рабам Твоим, пророкам и святым и боящимся имени Твоего, малым и великим, и погубить губивших землю.
(Откр.11:16-18)
Итак, давайте посмотрим, что говорят те старцы. Ну, прежде всего, как и ожидалось, они в благодарении. Они показывают, что произошло событие, которого все долго и с нетерпением ждали. Да, свершилось! Можно праздновать. Что еще они говорят? Они предаются воспоминаниям. Совершенно так, как это бывает, после успешного завершения каких-то событий. И люди с восторгом говорят: «А помнишь! Я так, а ты вот эдак! А Он эвона как! Здорово получилось! А я думал, что все, еще немного и конец! А тут, а там, а здесь!».
И вот тут старцы в том же духе в запой начинают вспоминать тяжелые времена, которые теперь вспоминаются с удовольствием: «А помнишь, как язычники рассвирепели! Мы уже и не верили, что выживем! А тут бабах! Пришел гнев Божий на них. Как Бог им воздал! Теперь то мы вздохнем! Теперь то развернемся!».
И тут что-то происходит. Отверзся храм Божий на небе и стало видно ковчег завета.
И отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета Его в храме Его; и произошли молнии и голоса, и громы и землетрясение и великий град.
(Откр.11:19)
Ну, понятно, народ обрадовался седьмой трубе. Но труба — это не событие, а то, что ему предшествует. А вот открытие небесного храма — это уже событие. Причем такое, что называется горем. Понятно, что данное горе не беда для небесных людей, это страшно для тех, кто на земле.
Что же мы можем понимать под открытием храма не небе? Прежде всего речь не о всем храме. В греческом тексте мы находим другое слово, которое переводится как «святилище». Это тоже самое, что святое. И мы помним, что храм состоял из трех частей. Двор, святое или святилище и святое святых. Про двор уже сказано. Его больше не учитываем. Он отдан язычникам. Итак, у нас осталось святилище и святое святых. Напомню, что храм ко времени поучения Иоанном откровения разрушен. А ковчег утерян еще раньше.
И вот, мы видим, как открывается святое. Но ковчег находился не в святом, а в святом святых. То есть, когда открылись врата святилища, оказалось, что и святое святых открыто. В греческом записано так, что можно перевести как «стал видим». И мы понимаем, что время очищения небесного храма наступило. Это соответствует порядку служения в земном храме, когда священник раз в год, после поддержания огня миноры и воскурения фимиама входит в святое, принося туда все грехи народа, где Бог снимает всякий грех с народа, открываясь, если пожелает священнику и передавая ему Свою волю. И, наконец, священник выходит к народу.
Итак, небесный храм открылся. Да так, что и внутренняя завеса так же осталась открыта и стало видно то, чего никто не имел права видеть до этого момента. И тут же произошли определенные события. А именно молнии, голоса, громы и землетрясение и великий град. Перед нами сразу картина всех бед сразу. И это апогей Божьего суда.