Ключи

думаюПродолжая говорить о Царствии (власти Неба), мы добрались до разговора Иисуса с учениками, где Он спрашивает у них, за кого принимают Его люди. Ученики перечислили разные взгляды людей, на личность Спасителя. И мы знаем, что кто-то считал, что Иисус — это Иоанн Креститель, кто-то, что пророк Илия, кто-то Иеремию, а кто-то еще за кого-то из пророков. И вот, когда апостолы обсуждали данный вопрос, Петр, вдруг, заявил, что Иисус никакой ни пророк, но Он Сын Бога, причем Живого. И вот, что ответил Мессия.

17 Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах;
18 и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;
19 и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах.
(Матф.16:17-19)

Интересно, когда еще Иисус обращается к Петру так же, как в этот раз? Может быть, вы не заметили, или посчитали это не существенным, но здесь Иисус называет Петра Ионовичем. С чего бы это вдруг?

В действительности, такое обращение Иисус использует не единожды. Но у Матфея мы находим только один пример. В Евангелии от Иоанна первое знакомство с Петром связано с таким обращением. Почему? И еще одно «почему» возникает, когда Иисус обращается к Петру на берегу моря, когда Учитель воскрес. Он там трижды называет апостола сыном Ионы. Что за странная манера? Почему именно к Петру такое обращение?

Если забыть упоминания об этом у Иоанна, а читать Матфея, как единственное евангелие, то ответ становится очевидным. А ведь, Матфей никак не рассчитывал на то, что кто-то еще будет писать. И если кто-то напишет, то написанное будет сравниваться с работой Матфея. А если вспомним, что Евангелие от Иоанна появилось сильно позже текста Матфея, то вообще все становится понятным.

Что же тут такое? Итак, Петр, отвечая на вопрос Иисуса, заявляет, что Он — Сын Бога Живого. Это вообще единственный апостол, который озвучил нечто особенное. Все измеряли Иисуса категориями власти, положения в религиозном обществе или положение в служении Богу. Один Петр смотрел на Иисуса через другие очки. Для него было не важно, какое положение или звание занимает Наставник. Является ли Он кем-либо из духовной иерархии.  Петр увидел в Иисусе не правило, не норму. Он увидел в Иисусе — Божьего Сына. Иначе говоря Сына Бога. Он Ему так и говорит: «Ты Сын Бога…». И именно в ответ на это утверждение звучит Христово: «Сын Ионин».  И вот тут появляется нечто такое, чего мы обычно не замечаем.

Первое — добрая ирония Иисуса. Он, что называется «поиграл словами». Второе — Иисус на контрасте того, что Спаситель является Сыном Бога, указал Петру на то, чьим сыном является он сам. Третье — данная игра не имеет цели унизить Петра. Совсем нет. Но именно на этом утверждении строится дальнейшая речь Учителя.

17 Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах;
18 и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;
19 и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах.
(Матф.16:17-19)

Что же мы обнаруживаем? Симон, который через мгновение станет Петром, является сыном Ионы, своего земного отца. Он должен понять, что он, будучи сыном Ионы не способен был осознать того удивительного факта, что Иисус, это Сын Бога. Ведь будущий Петр не оканчивал теологической академии и не посещал воскресную школу местного прихода. Он не мог получить эту информацию ни откуда. Рядом с ним не было никаких христианских учителей. Они еще не появились. Ни один из философов того времени не думал о реальности присутствия на земле какого угодно Сына Божьего. Мифология не в счет.

И вот, совершенно, казалось бы, на пустом месте, на чистом листе, без каких либо оснований, в сознании Симона появляется откровение — Сын Бога. Не зря перед этим Матфей приводит вопрос Иисуса и ответы учеников. Никому из тех, кто жил тогда в обозримом пространстве и времени такая идея не пришла. Приходила лишь те идеи, которые могли опереться на знания истории и личный опыт. Все евреи знали о пророках. Они их знали наперечет. Вот о них они и думали. Петр же, вопреки всем предпосылкам заявил небывалое и невозможное.

Сегодня, если кто-то говорит, что Иисус — Сын Бога Живого, то это, скорее всего, не откровение, а простое знание Писаний. Конечно, такое знание может выдаваться за что-то великое. Оно в действительности великое. Но вероятнее всего, хоть я и допускаю, что с кем-то может происходить подобное Симону, вероятнее всего, данное утверждение не является результатом его личного откровения.

Итак, «человеческий детеныш» Симон, заявил о Божественной природе Иисуса. И Тот, Кто родился от Бога, заявляет Симону, что данная информация к нему пришла или открылась Богом, Его Отцом.

А теперь, внимание! Иисус не сказал ни единого слова о том, что Петр чем-то данный факт заслужил. Ни единого намека на то, что этот догадливый Симон чем-то лучше остальных. Нет! Почему? Потому что так и есть. Он ничем не лучше и не хуже других апостолов. Но почему именно ему Иисус адресует все остальное?

18 и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;
19 и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах.
(Матф.16:18-19)

Дальше. Возможно, вы обращали внимание на союз «и» в начале 18го стиха. Не помню, чтобы кто-то цеплялся за него. Я же прицеплюсь. И вот почему. Дело в том, что в греческом тексте нет отдельного союза и, что было бы логично. Вместо этого переводчик текстов Матфея использует монолитное слово, которое в переводе и означает фразу или словосочетание «и я». Но почему так сложно? Да потому, что здесь нет простой последовательности действий, здесь кое-что более важное.

Данную фразу лучше было бы понимать не так, что Иисус продолжает речь. А союз лишь просто союз. Но как утверждение, что, раз Бог так решил, то и Я.

Выбор и решение Иисуса здесь полностью продиктовано волей Отца, проявившейся вот в таком удивительном на то время действии Бога в восприятии апостола. Он как бы говорит: «Раз Бог выбрал тебя, то и Я.». И Спаситель продолжает ту же логику. Раз Бог выбрал Симона, то Бог за него. А если Бог встал за кого-то, значит, этот человек уже непобедим. Он скала. Вот откуда взялось прозвище Симона. И вот что говорит Наставник дальше:

и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;
(Матф.16:18)

Смотрите. Иисус говорит: «Бог тебя выбрал, значит, ты непобедим. Я всю Свою церковь построю на тех, кого выберет Бог. С такими людьми воля Божья будет исполнена. Церковь, состоящая из тех, за кем стоит Бог, будет непобедимой».

А вот дальше происходит странная вещь. Тут тоже есть союз «и». Но, если честно, его тут нет. Он лишь в переводе. Когда люди читали переводы, сделанные с относительно молодых копий Евангелия, где уже появился союз. Они воспринимали это так, что Иисус продолжает говорить о Петре. Кругом сплошные «и», значит, все сказанное относится исключительно к Симону. В действительности у нас нет полного права на такое заявление. Пора объясниться.

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах.
(Матф.16:19)

вот это предложение в греческом тексте является самостоятельным. Здесь, как я уже сказал, нет союза «и». И перед ним стоит совершенно определенная точка. О чем это говорит? Семнадцатый и восемнадцатый стихи — это утверждение о том, что Бог избрал Петра, и сам этот факт делает его непобедимым, т. е. скалой. Церковь, состоящая из подобных людей, так же становится скалой, которую никакая мудрость и хитрость не сможет одолеть. И все, точка.

Девятнадцатый стих — новое утверждение. Если в предыдущем стихе Иисус от Петра несколько отошел и проговорил о церкви, то здесь, Он вновь возвращается к нашему герою. И данные слова снова звучат именно Петру и только Петру.

Значит ли это, что остальные апостолы зря потратили время? Нет, не значит. Но на данный момент, Божья воля уже (!) явилась на Петре. Если остальные еще под вопросом, с Петром уже все ясно. Он уже определен, Бог его уже выбрал. Именно поэтому Иисус вдруг заговорил с ним, как бы пренебрегая остальными. Будет ли что с остальными апостолами, вопрос, но Петр уже совершенно точно получит ключи Царства. И эти ключи ему даст Христос собственноручно.

И тут, Иисус объясняет Петру, что даст ему открытие Царства. Кстати, это еще один факт, доказывающий, что Царство Божье не место, а власть. И действует оно специфически. Если обладающий властью связывает что-то на земле, то есть решает что-то, то его решение тут же принимается на Небе за обязательное к исполнению. Если Петр решит связать беса — Небо тут же вышлет отряд Небесного ОМОНа. Если Петру понадобится пройти через керченский пролив без моста, Небеса вышлют отряд ангелов, которые «понесут его на руках своих и не приткнется он ногою своею».

Важно понимать еще и то, что ключи, это еще не само Царство. Это лишь ключи, которые его открывают. Многими христианами заявление Иисуса понято превратно. Они решили, что Петр обладает большим, чем остальные апостолы, даром. Католическая церковь так прямо и говорит, что он их главный апостол. Тут время вспомнить критику Павла Коринфской церкви, где одни говорили, что они Павловы, а другие, что Аполлосовы.

Предпочтение Петра другим апостолам было бы оправдано, если бы позже не было дня пятидесятницы. Да, на момент разговора Иисуса с Петром, личность Петра была выделена Божьим избранием. Но спустя пару мгновений того же Петра тот же Иисус называет сатаной и гонит от себя. И тут мы обнаруживаем другой момент. Даже если Бог выбрал тебя, у тебя всегда есть возможность все проморгать. Если бы ни милость Иисуса, может быть тот миг стал бы последним, где мы встретили Петра.  Но, как бы то ни было, выбор Бога был почтен Иисусом. А день пятидесятницы уровнял все шансы.

И вот здесь мы видим следующий урок. Тут будьте внимательными. То, что произошло с Петром в момент разговора с Иисусом, не совсем Новозаветная история. Она, скорее, имеет отношение к действиям древних пророков. Весь Ветхий Завет рассказывает нам о таких избранных Богом людях. Они низводили огонь с неба, дерзко говорили с царями земными и давали им указания. Они исцеляли и даже воскрешали людей. Но все это было до прихода Иисуса.

И вот, Петр — новый Ветхозаветный пророк. Здесь я слегка иронизирую. Иисус почитает выбор Отца. Но в день пятидесятницы уже Отец почтил выбор Сына. Бог послал Утешителя не только к Петру, кого выбрал Он. Но ко всему апостольскому собранию, которых выбрал Сын. И с этого момента, совершенно не имеет значения тот факт, что Петр Божий особый избранник. Избрание Иисусом оказалось выше избрания Богом. Скажем иначе. Бог, даже если не был согласен с выбором Сына, сделал выбор в Его пользу.

И здесь, в день пятидесятницы, Бог показал в действии слова Иисуса, сказанные тогда Петру. Иисус решил дать Духа именно этим ребятам, Небо подчинилось. И это, кажется, самое удивительное во всем Евангелии.

Ключи: 4 комментария

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.