С первым Паралипоменон разобрались, теперь переходим ко второму. Как и в случае с первой книгой, здесь так же идет повторение событий. И мы опять оказываемся в истории с Соломоном, которую уже внимательно рассматривали. Соломон уже построил Храм и стоит перед собранием народа, благословляет святое строение.

Как и прежде, Соломон передает слова Бога не так, как Бог это сказал, но так, как понял эти слова Давид, который и передал их своему сыну. Конечно же, Соломон уверен, что речь в том сообщении шла о нем, а не о ком-то еще. Именно о себе думал Соломон, когда вспоминал слов Бога, что царство того, кто построит Храм, будет стоять вечно. Наивный еврейский юноша.

На что еще здесь можно обратить внимание. Авторы текста постарались аккуратно передать свое отношение к тому, что там происходило. И, как бы вскользь указано на то, что в храме Соломон устроил для себя специальный помост (переведено как амвон) из меди. А теперь немного подумаем. А было ли что-нибудь подобное в скинии? Было ли что-то особенное для царя? Я такого не помню. Но вот Соломон не постеснялся и сделал специально для себя особое место, возвышенно над всеми. И именно на нем он и встал, подняв руки к небу.

Кстати, автор передал точные размеры данной медной платформы. Это такой параллелепипед высотой 3 локтя — полтора метра, а ширина и длина по два с половиной метра. Представили? Вот как вам такой «выпендреж»? Строил Дом Богу, а сделал себе место для тщеславия.  Обратите внимание, как авторы повествования передают то событие. Предыдущий автор ничего не сказал про платформу для тщеславия, но автор данной книги явно акцентирует на ней внимание. Он и размеры точные сообщает и пару раз повторяет, как именно там стоял Соломон. Он подчеркивает, что Соломон стоял а) посреди двора и б) перед всем народом.

Ну, а дальше, вроде бы, все так же, как и в предыдущем варианте. Как и прежде сочетаются два (видимо отличающиеся по смыслу) слова. Речь идет о слове «молитва», которым переведено изобретенное при Давиде слово. И как мы потом выяснили, из всего набора слов, переводимых нам словом «молитва», только данное слово имеет право так переводиться. Именно оно ни чем себя не запятнало. Никто и никогда не использует в Писании данное слово по отношению к чему-то, что не относится к Богу. Можно сказать, это единственное слово, которое мы имеем право называть молитвой. Все остальные слова лишь литературный перевод чего-то другого, не вносящий ясности в понимание текста.

Итак, вот  это, введенное в обиход при  Давиде, слово здесь ставится в сочетание со словом «прошение», которое иногда так же переводится как молитва. Но мы уже знаем, что оно на такое  понимание не имеет права. Так вот. Слово «молитва» сочетается со словом «прошение». Если бы слово «молитва» включало в себя понятие прошения, то не было бы необходимости ставить рядом второе слово. Одного слова «молитва» было бы вполне достаточно. Но, можно предположить, что это лишь литературный такой оборот. Добавка синонима для красоты словца. Возможно. Но лишь возможно, а не обязательно так.

Если же данное сочетание не является стилистическим решением, то можно предположить, что слово «молитва» не включает в себя понятия «прошения». Кстати, все это мы находим в шестой главе второй книги Паралипоменон, стих 19.

В том же стихе есть еще одно сочетание слов. Теперь то же слово «молитва», единственное, которое имеет право так переводиться, сочетается со словом «воззвание». И опять. Либо перед нами некий «поэтизм», либо сочетание, намекающее на то, что данное слово «молитва» не включает в себя понятие «воззвания». На данный момент я не готов сделать однозначный вывод. Но могу оставить как предположение, что слово, придуманное при Давиде и единственное, которое мы имеем право с полной ответственностью называть словом молитва, не включает в себя ни понятия «воззвания» ни понятия «прошения». Хм… если это так, то, что же такое, молитва?

Но и этим не заканчивается постановка вопроса. Далее есть следующее сочетание слов. Как говорит Соломон, «раб Божий» этой самой молитвой «молится». И все было бы без проблем, если бы это действительно были хотя бы однокоренные слова. Но нет же. Перед нами два разных слова. То есть, абсолютно. Однако глагол «молится» нам уже прекрасно знаком. Это ни что иное как «судить(ся)», «осуждать».

Итак, Соломон говорит, что «раб Божий» с Богом «судится» вот этой самой молитвой. И тут связь теряется. Так как судиться можно чем угодно. Можно судиться судом, можно судиться словами, можно доказательствами, фактами, свидетельствами, чем угодно. То есть, данное сочетание не проливает света на наше слово.

Но, может быть, все же можно из данного сочетания что-то вывести? Предположим, что кто-то с кем-то судится чем-то. То есть, человек приводит что-то в доказательство, опровержение, и тд.. все это можно назвать каким-то одним словом. Предположим это слово «доводы». Пока на ум ничего, кроме слова «доводы» не приходит. Второе, так как слово «молитва», которое мы обнаружили, относится исключительно к Богу, то и доводы, нацеленные на Бога, или доводы, которые, по мнению молящегося, должны быть убедительны или достаточны для Бога.

Но все это верно лишь в том случае, если «прошение» и «воззвание» необходимое дополнение, а не литературный прием.

Последнее сочетание повторяется так же чуть ниже в 20м стихе.

Да будут очи Твои отверсты на храм сей днем и ночью, на место, где Ты обещал положить имя Твое, чтобы слышать молитву, которою раб Твой будет молиться на месте сем.
(2Пар.6:20)

Снова «слышать молитву (Давидово слово), которою раб …. будет молиться  (судить(ся), осуждать)». Далее читаем.

Услышь моления раба Твоего и народа Твоего Израиля, какими они будут молиться на месте сем; услышь с места обитания Твоего, с небес, услышь и помилуй!
(2Пар.6:21)

Здесь нас ждет сюрприз — новое слово. У Стронга (Номера или лексикон Стронга)  данное слово стоит под номером 8469. А это значит, что нам нужно проверить данное слово на причастность к быту. Можем ли мы однозначно называть данное слово молением или молитвой, либо это более демократичное слово и может как-то иначе восприниматься.

Проверочка

Да, действительно до второй книги Паралипоменон мы такое слово нигде не находим. Но уже следующая наша встреча с данным словом обнаруживается в книге Иова. Здесь мы находим рассуждения о бегемоте. И в частности говорящий спрашивает, сможет ли Иов обуздать его и станет ли он, т.е. бегемот умолять человека. Это мы находим в книге, как я уже сказал, Иова, в главе 40, стих 22.

Таким образом, уже первое попавшееся место говорит о том, что слово не имеет жестко религиозного характера. Давайте еще посмотрим, где что можно найти. В действительности в  Библии данное слово встречается 18 раз. Два из них мы уже посмотрели.

Если принять во внимание утверждение некоторых теологов о том, что книга Иова является самой древней, то и слово, употребленное здесь, так же является одним из самых древних, в отличии, например, от слова, которое появилось лишь при Давиде. Однако, этот самый Давид использует рассматриваемое нами слово довольно-таки активно. Особенно много использования данного слова мы находим в книге псалмов. И наиболее интересным, как мне кажется, может оказаться вот этот отрывок.

Услышь, Господи, молитву мою и внемли гласу моления моего.
(Пс.85:6)

Вопреки тому, что два слова в переводе на русский язык имеют один и тот же корень, исходные еврейские слова здесь используются не одинаковые. Первое слово — 8605, то есть то слово, что появилось, при Давиде. То самое слово, что имеет полное право на звание молитвы, но значение которого нам еще не ясно.  Второе слово, то, что сейчас проходит нашу проверку. Если первое слово мы временно определили как «доводы», то второе слово, по тому какие встречаются сочетания, пока что похоже на усиленное упрашивание.

Уже то, что два этих слова стоят рядом заставляет задаться вопросом. Почему? Либо перед нами некий поэтизм, либо одно слово дополняет другое. Во втором случае оказывается, что два этих слова не одинаковы по смыслу и одно из них не содержит значений другого.

Подобное сочетание данных слов мы так же встрчаем в 142м псалме в самом первом стихе. Но некоторое пояснение значения слова нам дает другое сочетание, которое мы находим книге Притч. Притча 18 стих 24.

С мольбою говорит нищий, а богатый отвечает грубо.
(Прит.18:24)

Первое — мы снова имеем пример употребления данного слова вне Божественных вопросов. Второе — в этой простой притче, как кажется, значение слова выходит наружу, становится ясным как день. Нищий говорит «с мольбою». Что противопоставляется надменной речи богатого. Итак, здесь противопоставление. Мы вспоминаем богатого человека, который уверен в своей силе, в деньгах, авторитете, который получен благодаря финансам. Он не беспокоится о том, что может кого-то задеть, обидеть. Как бы, сами виноваты, переживут. Богатый в них не заинтересован. Все остальные заинтересованы в нем. Вот о таком надмении и сказано как о грубости.

Если мы берем противопоставление, то под разговором с мольбой подразумевается страх бедного обидеть того, от кого может зависеть его жизнь, оказаться непонятым. Отсюда его речь наполняется заискиванием, нотками раболепия и т.д. Все это и оказывается содержанием нашего слова.

Итак, наше новое слово может означать усиленную просьбу с заискиванием со страхом быть непонятым, страхом остаться без ответа.

Еще больше подтверждает наши догадки следующее место, которое мы находим в книге Иеремии.

Голос слышен на высотах, жалобный плач сынов Израиля о том, что они извратили путь свой, забыли Господа Бога своего.
(Иер.3:21)

Возможно, кто-то спросит: «А где здесь наше слово?». Да вот же оно — «плач». Автор перевода данной книги прочувствовал это слово здесь именно как плач. По типу: «Да на кого же ты меня оставил!?». Вот то краткое и емкое значение данного слова. И никакой молитвы.

Возвращаемся

Теперь можно вернуться к разбору текста, который мы прервали ради выяснения смысла слова. Мы тогда остановились на месте из 2й книги Паралипоменон.

Услышь моления раба Твоего и народа Твоего Израиля, какими они будут молиться на месте сем; услышь с места обитания Твоего, с небес, услышь и помилуй!
(2Пар.6:21)

Соломон обращается к Богу и просит Его, чтобы тогда, когда Народ Израиля, который так же является рабом Бога, будет «плакать» перед Богом, чтобы Он с небес (!), то есть «с места обитания» Его (!!!) услышал их, и помиловал (вопрос судебный). Если перевести еще точнее, то есть, с учетом второго слова «молиться» (судить, осуждать), то получим следующее.

Услышь плач раба Твоего и (его же) народа Твоего Израиля, которым они будут судиться (например, просить о помиловании) на месте сем.
(2Пар.6:21а)

Тремя стихами ниже есть продолжение. По сути, как мы уже поняли, это повтор уже известной истории. С той разницей, что автор совершенно иной. И, как оказывается, данный автор не прочь слегка покуражиться над самомнением царя Соломона. То есть, текст отличается как стилистически, так и проявлением некоторой иронии, с подбором других слов.

Когда поражен будет народ Твой Израиль неприятелем за то, что согрешил пред Тобою, и они обратятся [к Тебе], и исповедают имя Твое, и будут просить и молиться пред Тобою в храме сем,
(2Пар.6:24)

Здесь есть для меня небольшой сюрприз. Переводчик решил не переводить знакомое нам слово «судить» или «осуждать» словом «молиться», а перевел его словом «просить». Вообще, переводчики часто оказываются в странном положении. Они выучили, что такое-то слово, переводится так-то. А потом, когда в тексте обнаруживают два разных слова, которые по их мнению переводятся одинаково, они оказываются перед дилеммой, дать более или менее честный перевод, что не будет литературно верно, так как получится какая-то неразбериха, либо подобрать, подходящий по мнению переводчика синоним. Здесь произошло нечто подобное.

Почти в конце стиха есть фраза: «…будут просить и молиться пред Тобою». Здесь слово «просить» является переводом слова «судить(ся)». Но ведь до сих пор переводчики постоянно данное слово переводили как «молиться». Но переводчики никак не могут допустить, что кто-то может судиться с Богом. Их теология буквально запрещает им такое допускать. Ведь мы имеем дело с приверженцами определенной религии, со своим уже сложившимся за тысячелетия учением. И в этом учении человек никак не может судиться с Богом. Но ведь не обязательно «с Богом», можно судиться Богом, то есть, быть судимыми. Хотя, сам текст дает более конкретное понимание. Все же, с Богом. Видимо отсюда и появляется необходимость в «доводах», которые человек мог бы привести, чтобы получить снисхождение.

Итак, у нас есть фраза «просить и молиться». Первое слово здесь нам знакомо. Это «судить(ся)» или «осуждать». Второе слово тоже нам хорошо знакомо — это слово, включающее в себя униженное прошение с ожиданием пощады. Таким образом выходит, что здесь Соломон говорит следующее:

Когда поражен будет народ Твой Израиль неприятелем за то, что согрешил пред Тобою, и они обратятся [к Тебе], и исповедуют имя Твое, и будут судиться и униженно просить о пощаде пред Тобою в храме сем,
(2Пар.6:24)

Идем дальше. Соломон продолжает.

Когда заключится небо и не будет дождя за то, что они согрешили пред Тобою, и будут молиться на месте сем, и исповедают имя Твое, и обратятся от греха своего, потому что Ты смирил их,
(2Пар.6:26)

И снова наше любимое «судить(ся)»: «…будут судиться на месте сем».

всякую молитву, всякое прошение, какое будет от какого-либо человека или от всего народа Твоего Израиля, когда они почувствуют каждый бедствие свое и горе свое и прострут руки свои к храму сему,
(2Пар.6:29)

Первое слово «молитву» в данном отрывке — это появившееся при Давиде слово «молитва». И мы полагаем временно, что речь идет о доводах или доказательствах пред Богом. После него слово, которое так же попадалось нам как переведенное словом «молитва», здесь переведено именно так, как должно быть переведено — «прошение».

в 32м и 34м стихах, опять используется слово «судить(ся)».

В 35м, ссылаясь на 34й стих, Соломон говорит следующее:

тогда услышь с неба молитву их и прошение их и сделай, что потребно для них.
(2Пар.6:35)

Смотрите, что происходит. В 34м стихе Соломон говорит: «народ… …будет судиться с Тобой». А в 35м: «…тогда услышь… молитву их и прошение их».  Здесь слово «молитву» мы предложили понимать временно как «доводы» или что-то в этом роде. Так вот, когда народ будет «судиться» по какой-либо причине, Соломон просит Бога услышать с неба их «доводы» и, связанные с этим прошения.

В 37м стихе Соломон говорит о плененных евреях, которые будут находиться в чужой стране.   И когда они будут «униженно выпрашивать пощады», именно такое слово, с таким смыслом здесь находится на месте слова, переведенного нам как «молиться». Так вот, когда пленные, поймут, что были не правы, и когда они начнут униженно просить у Бога о помиловании и обратятся (38й стих) к своей земле и будут «судиться», то (39й стих) Соломон просит Бога услышать их «доводы» (молитву) и простить. А в 40м стихе Соломон просит Бога быть внимательным к их «доводам» (молитвам).

Мне кажется, я начиню лучше понимать суть послания Соломона, а вы?